Глава X. Маленькая бандитка

- Была ситуация, когда я подумал, что ужасно боюсь уколов, а, значит, из меня не получится врач, - сказал Ульвар во время очередной беседы с Присциллой.

- Расскажите о ней.

Моджахед со шприцем

Мне было стыдно признаться в этом, но я боялся Жанны. Во-первых, она была агрессивной, а, во-вторых, хитрой и сообразительной. Мне казалось, что она меня видит насквозь и запросто может сделать мне что-то плохое. А случай с переодеванием в призрака показал, что фантазия у нее богатая.

Я знал, что она все время дерется в школе, знал, что ее любимая игрушка – финский нож, а любимая компьютерная игра – стрелялки, и знал, что она умеет стрелять из настоящего пистолета.

Эрика рассказала, что Жанну воспитывал их дедушка, который живет в Чечне, в Грозном. Он все ей разрешал, и она выросла настоящим разбойником. Один раз они с двоюродным братом притащили с прогулки настоящий автомат Калашникова. Дедушка очень испугался, но так и не смог заставить их признаться, где они взяли оружие. После этого дедушка боялся, что Алиса узнает об автомате и прибьет его. И действительно, когда Алиса узнала, она устроила своему отцу ужасный скандал и забрала Жанну домой, не дав ей добыть у дедушки до конца каникул.

Когда Жанна только перешла во второй класс, учительница на уроке рисования дала детям задание нарисовать картинку под названием «Моя будущая профессия». Жанна нарисовала себя в тюрбане, с автоматом и гранатой, и сказала, что хочет в будущем стать моджахедом. Когда изумленная учительница спросила о причинах такого выбора, Жанна ответила, что они крутые и классно умеют воевать. В общем, у меня от нее были мурашки по коже.

И вот как-то я хотел зайти в комнату, где стояла компьютерная приставка, чтобы поиграть, но увидел там Жанну. Мне показалось, что у нее в руках шприц, и я очень испугался. Она меня не видела, и я подошел к самой двери. Она держала в руках тоненький шприц с миниатюрной уголочкой. Приподняв его вверх, она выпустила воздух, протерла ваткой плечо и сделала себе укол.

Я отошел от двери в изумлении… Я подумал, что это были наркотики. Ну что еще могла сама себе колоть эта маленькая разбойница??? Я несколько часов находился в подавленном состоянии, и это заметила Эрика. Она начала расспрашивать… Я сначала не знал, что ей говорить, а потом решил все-таки рассказать и об увиденном, и о своих предположениях.

Выслушав меня, Эрика рассмеялась и сказала:

- Да ты что, какие наркотики? Это инсулин!

- Инсулин?... – удивленно переспросил я.

- Ну да! Его как раз колют вот такими маленькими шприцами! Жанна – девочка самостоятельная, и сама себе делает уколы.

- А… Я не знал, - пристыженно ответил я.

- Ну конечно не знал! Откуда тебе знать? У нее уже пять лет диабет. Он начался на нервной почве после того, как Жанна попала под завал и провела несколько часов в изоляции. Это было в 1988 году во время землетрясения в Армении. Мы тогда там были в санатории на отдыхе… Потом ее вызволили, но на нервной почве у нее начался диабет. И к дедушке Жанну отправили потому, что врачи рекомендовали ей для снятия стресса сменить климат на более теплый. Она, кстати, и худая такая из-за диабета.

- Да, понимаю, печально… Извини, что я плохо подумал о ней, - виновато сказал я.

Эрика снова засмеялась:

- Да я сама постоянно плохо думаю о ней!

- Воинственная девочка эта Жанна, - с легкой ухмылкой сказала Присцилла.

- Да, - улыбнувшись, ответил Ульвар, - она и сейчас как ребенок-хулиган, не меняется с возрастом.

- В тот же вечер я стал свидетелем еще одной сцены, - продолжил Ульвар после небольшой паузы.

Наследственная болезнь

Находясь вечером в холле, я услышал доносившиеся с кухни голоса Алисы и Анны. Судя по интонациям, они ссорились. Хотя я понимал, что это не мое дело, но все-таки решил послушать, о чем спор. Я тихим шагом подошел к столовой, которая отделяла кухню от холла, и остановился возле двери.

Разговор был именно на ту тему, о которой я подумал. Но если Манфред не умел продавливать свое мнение, и вообще обращался с Алисой, как с хрустальной вазой, то Анна с ней особо не церемонилась. Она с металлом в голосе требовала, чтоб Алиса прервала беременность. Алиса тихим, но уверенным голосом заявляла, что не будет этого делать.

- Если тебе на себя плевать, то подумай хотя бы о детях и муже! – говорила ей Анна, - Что с ними будет, если ты умрешь??? Ты хочешь оставить детей сиротами?

- Ничего со мной не случится, - безучастным голосом ответила Алиса, но Анна этого как будто не услышала, и продолжила:

- Ты всегда была и остаешься эгоисткой! Мы с твоим отцом столько сделали, чтобы тебя выходить, а ты совершенно не бережешь здоровье, которое у тебя появилось ценой стольких усилий! Ну, зачем тебе этот четвертый ребенок???

- Между прочим, это ты виновата, вернее, твоя дурацкая наследственность, - ответила Алиса тихо, но с некоторым раздражением в голосе, - так что не надо все на меня сваливать и поучать меня! И Моника болеет из-за этой наследственности.

Судя по наступившей паузе, Алиса попала Анне по больному месту. Я в тот момент понял, что проблемы с сердцем передаются в их семье по наследству, и что Анна чувствовала себя виноватой в том, что Алиса болеет.

- Ты прекрасно знаешь, что в этом нет моей вины, - ответила Анна подчеркнуто спокойно, хотя по легкой дрожи чувствовалось, что у нее внутри бушуют эмоции.

- Знаю, - ответила Алиса, - Но не надо меня учить, все будет хорошо. Я обещаю, что это последняя беременность.

- Если мне будет совсем плохо, я прерву ее, - добавила Алиса через несколько секунд, так как Анна, по всей видимости, укоризненно смотрела на нее.

- Ну ты и упрямый осел, - устало ответила Анна.