Глава XI. Больницы

- Эта ссора была далеко не последней на тему беременности, - продолжил Ульвар, - Манфред и Анна постоянно уговаривали Алису сделать аборт. А Алиса, в свою очередь, говорила, что сделает его, если ее состояние ухудшится. Манфред доказывал ей, что на большом сроке это будет проблематично, но Алиса не слушала никаких аргументов.

- Настойчивая женщина – ответила Присцилла, - Она так сильно хотела этого ребенка?

- Не то, чтобы сильно хотела… Она просто не верила, что с ней может случиться что-то плохое, была уверена, что все обойдется. Как я потом узнал, это был не первый случай, когда она проявляла упорство, не желая видеть возможные негативные последствия.

Хождение по мукам

В начале следующей недели, в понедельник, Монику положили в больницу на плановое десятидневное обследование и лечение. Утром она устроила истерику, отказываясь ехать в больницу, и даже укусила Анну, когда та пыталась ее одеть. Потом Манфред долго уговаривал Монику, пуская в ход все свое обаяние, и в итоге с горем пополам ее смогли отправить в больницу.

За несколько дней до этого Анна отвезла Жанну в Грозный к дедушке на каникулы. Жанна с нетерпением ждала поездки, и перед путешествием просто светилась от счастья. Когда они с Анной садились в машину, она сияла радостью, что было для нее редкостью. После отъезда сестер Эрики в доме стало тихо и безлюдно, только мы вдвоем бегали по дому и по двору. Изредка взрослые возили нас к заливу, чтобы мы могли искупаться и позагорать.

Спустя несколько дней после того, как Монику положили в больницу, я проснулся утром от всеобщей суеты. Когда я спустился вниз, оказалось, что Алисе стало совсем плохо, она сидела в холле с синими губами и хрипящим дыханием, и ждала, пока Манфред и Анна соберутся. Они наспех сложили вещи для больницы и повезли ее в кардиологию.

Мы с Эрикой в состоянии некоторой подавленности пошли завтракать. Мы не могли оценить, действительно ли все было плохо, или нет, но надеялись на то, что взрослые скоро вернутся и скажут, что все в порядке. Вернулись они часа через три, в полном составе. На лице Алисы читалась смесь растерянности, обиженности и упорства. Анна казалась испуганной и разозленной, а Манфред выглядел совершенно подавленным и растерянным.

Алису отказались принять в кардиологическое отделение. Врачи сказали, что не хотят отвечать за ее возможную смерть, поэтому примут только с условием, что ей незамедлительно будет сделан аборт. Как и следовало ожидать, она отказалась и проигнорировала уговоры Манфреда и Анны.

Вид взрослых говорил о том, что они не знали, как быть дальше. Мы с Эрикой испуганно смотрели на них, но предпочитали не вмешиваться, чтобы не обрушить на себя их гнев. Манфред и Анна понимали, что Алиса не уступит, а делать что-то нужно. Посовещавшись на кухне, они решили ехать в Хельсинки.

Там жили родители Манфреда и, как оказалось, были состоятельными людьми, от которых он сбежал в пылу юношеского максимализма. Потом отношения с родителями у Манфреда наладились, но он предпочел и дальше жить у тещи, с которой они явно сошлись характерами, и нашли общий язык.

Пообедав, подготовив необходимые документы, переговорив с мамой Манфреда и созвонившись с морским вокзалом, они снова сели в машину и уехали в надежде, что им удастся купить билеты на какой-нибудь паром, отправляющийся к противоположным берегам Финского залива. В итоге Манфред с Алисой все-таки уехали, а порядком уставшая Анна вернулась домой. Манфред приехал в Таллин на следующий день и сразу отправился на работу.

Алису положили в больницу в Хельсинки. Финские врачи решили попытаться сохранить ей беременность, чему она была рада. Мама Манфреда пообещала ежедневно навещать Алису и докладывать сыну о ее состоянии. Хотя Манфреда и Анну смущало то, что Алиса оказалась так далеко от них, и они не могли ее видеть, но другого выхода не было.

Никто не сказал этого прямо, но такое решение для всех стало облегчением. Отчаявшись повлиять на Алису, взрослые надеялись, что это смогут сделать финские врачи. После нескольких дней лечения Алисе стало лучше, что дало всем чувство определенного успокоения. Но на этом больничные неприятности не закончились.

В субботу Манфред собирался проведать Монику после работы. Изначально ее хотели забрать домой на выходные, но врачи порекомендовали оставить Монику в стационаре, тем более что до конца планового курса лечения оставалось всего несколько дней. Но в субботу утром дежурный врач позвонил домой родителям Моники и с негодованием рассказал об истерике и погроме, учиненным маленькой разбойницей, требовавшей отпустить ее домой на выходные.

У Анны был срочный заказ, поэтому она не могла съездить в больницу, и в итоге Манфред, как и планировал, поехал туда после работы. Когда они приехали домой, у Манфреда был измученный вид, а сияющая, розовощекая Моника довольно улыбалась. Как оказалось, она устроила ор на все отделение, швырялась вещами и избила медсестру табуреткой.

- Ну и бессовестная она, - сказала Эрика, узнав об этом, - знает, что взрослые сейчас уязвимы из-за мамы, и специально дожимала их, добиваясь своего.